• Главная
• Онлайн-конференции

Алла: Приходилось ли Вам работать совместно с Людмилой Гурченко?

Э.З.: Однажды я снималась в одном фильме с Людмилой Марковной Гурченко.  Снимали тогда мы в каком-то огромном универсаме, которые тогда только-только наводнили город Ленинград. Конечно, Людмила Марковна была для меня звезда. Причем, я тогда была молодой актрисой подающей надежды и знала, что в процессе работы имею право подойти вот сейчас прямо к звезде и на равных как бы поговорить... И Вы знаете, я так и не подошла к ней. У меня была с ней сцена, я помню, что сыграла я ее безобразно, несмотря на то, что у меня тогда была небольшая мания величия - я была уверена, что я гений (смеется). Я очень стеснялась Людмилу Марковну — она вела себя очень отстраненно, нисколько не сюсюкала со мной, не протягивала мне руки, дескать «Девочка, давай...» - нет , ничего этого не было. Она совершенно четко делала свою работу и я вынуждена была рядом с ней тоже четко делать свою работу. Вот такая была у меня встреча с Людмилой Марковной единственный раз.
Что касается актеров с которыми мне приходилось работать и которых я ценю — у меня их много, некоторые из них на сегодняшний с точки зрения истории артисты гениальные, они слава и честь кино и театрального искусства страны. Это Николай Симонов, с которым мы с снимались в «Перед бурей». Дальше были другие хорошие артисты, но почему то совместная работа с этим человеком, а мне тогда было года 22-23, я практически только только начинала,  и для меня эта встреча на всю жизнь осталась такой, знаете, очень знаковой.

Оксана: Роман, что для Вас было самым сложным на пути к актерской профессии?
Касательно спектакля «Фердинандо», в котором Вы исполняете роль порочного юноши, насколько Вам лично близка эта роль?

Р.: Я профессионально занимаюсь актерской деятельностью с поступления в училище всего семь лет, и если бы мне еще 10 лет назад сказали о том, что я буду сниматься в кино или играть в театре — я бы попросту посмеялся над этим, это было для меня очень непонятно и очень далеко. Я учился в музыкальном училище, потом вдруг пришел в актерскую студию при музыкальном училище и как-то решил попробовать поступить. И вышло так, что я приехал, поступил, закончил и вот сейчас нахожусь здесь вместе с Вами всеми и рядом с Эрой Графовной Зиганшиной. Что касается спектакля «Фердинандо»... Есть ли во мне такое? Ну, я не знаю. Как по мне, любой актер, который берется играть роль, думаю, какая-то частичка этой роли есть в нем самом, просто это может быть не сильно выражено в нем. Конечно, у меня тоже есть от Фердинандо что то, я люблю всех, стараюсь делать что то приятное.

Анна Ивановна: Эра Графовна, на Ваш взгляд, что самое главное работе актера? В чем секрет актерского долголетия?

Э.Г.: Ну, секретов несколько, я бы сказала. Самый главный — это вера в свои собственные силы, независимо ни от чего — ни от возраста, ни от перемен в стране, от сложностей. Прошу заметить, что я говорю сейчас исключительно о себе, потому что, думаю, у каждого актера свои трудности, с которыми ему выпадает сталкиваться. Однажды я сказала себе: «Так, главное -вера! Ты прекрасно знаешь, что все может рухнуть, любой строй в стране может рухнуть, а театр  останется!». Понимаете, все может исчезнуть, поменяются все ориентиры, поменяются все силы, а театр все равно останется. Вера. Вера в  то, что, если говорить о себе, то получится не совсем скромно, таких как я не очень много, и это независимо ни от чего. Даже если я провалила роль, и такое бывало в моей жизни, но даже провальная моя роль никогда не подводила к мысли о том, что я на такая хорошая актриса. Никогда такого не было. Вот эта самоуверенность неоднократно спасала меня. И сейчас с годами вдруг обнаруживаешь что и сердце немного притомилось за столько лет, при этом учитывая репертуар, но это не имеет никакого значения, потому что есть все еще уверенность в том, что много еще замечательных ролей мною не сыграно и я их обязательно сыграю, более тогою, я наметила некоторый список тех ролей, которые мне хотелось бы сыграть. Вот это и есть вера и вообще, я всех призываю только к этому.

Николай: Эра Графовна, согласны ли вы с тем, что из современного театра уходит высказывание?

Э.Г.: Мне кажется, в данном случае немного неточно поставлен вопрос. Мне кажется не высказывание уходит, появляются ведь другие высказывания. Я однажды работала с очень талантливым режиссером, который мне как-то сказал однажды, и вот тут если бы не моя самоуверенность, я бы, наверное, вообще очень расстроилась и впала в печаль, она сказал мне как-то: «Вы знаете, Эра Графовна, так как Вы играете — больше играть не будут». Сегодня абсолютно другой язык, абсолютно другая скорость, восприятие, сейчас актеры не тратятся, не рвут сердце, не рвут нервы. Знаете, это был очень умный режиссер, он и сейчас работает. Я ему поверила тогда, думая, ну что же мне делать теперь уже. И единственное, что я ему ответила, я сказала: «Вы знаете, на мой мне хватит моего зрителя». А вот молодежь — да, пускай приобретает новый язык, новые средства выражения, новый способ общения со зрительным залом, новый  язык пластики и так далее. На мой взгляд раньше люди были более эмоционально бесстрашны, а сегодня люди будто берегут себя для чего-то, и Бог его знает, что там будет дальше. Конечно, можно говорить, что идет новый язык, от этого никуда не деться. Знаете, когда смотришь спектакли старого МХАТа, которые редко но записаны...Ну честное слово — это невозможно, при то, что это же гениальные артисты. А что до них было за пятьдесят лет? А что было в Англии сто лет назад, как играли? Конечно это все меняется.

Владимир: Как Вы считает, оправдана ли сегодня популярность новаторского театра?

Э.З.: Вы знаете, я могу сказать честно. Мне он, лично, не нравится. Оправдание этому есть, конечно, начиная от моего возраста, заканчивая советским воспитанием. Он мне не нравится, но то, что он существует — это совершенно нормально, правильно и закономерно. Иногда, знаете, смотришь на спектакль и абсолютно не понимаешь, что внутри у этого мальчика или девочки, просто смотришь и не понимаешь. Иногда бывает так закрыто у актера все...И при этом понимаешь, что и в зале сидит молодежь у которой все закрыто на все четыре замка  и вся их коробка она попросту запечатана. Они не подпускают к себе, туда во внутрь — либо внутри настолько все нежно и нетронуто, что приходится прятать за всеми возможными запорами. Поэтому, пускай развиваются. Я глубоко убеждена в том, что так или иначе, человечество, зритель, все равно придет к человеческому способу общения. Потом, конечно, это снова может уйти. Сегодня в некоторых спектаклях я даже по залу вижу, что зритель соскучился по простым человеческим вещам, переживаниям.

Поклонница: Роман, расскажите о своих впечатлениях от совместной работы с актерами в сериале «Я вернусь». Легко ли было вжиться в роль возлюбленного героини Елизаветы Боярской?

Р.: Это на самом деле была первая моя роль в кино, да и в принципе, первая роль, потому что я начал сниматься на третьем курсе, ничего не знал — что такое камера, что такое свет, как быстро нужно учить текст, так что я пришел на площадку, знаете, как щенка бросают в воду и он плывет. Вот со мной было в принципе то же самое. Елизавета к этому моменту уже снималась, да она в какие-то моменты помогала, также помогала режиссер и вообще, была очень хорошая атмосфера на площадке. Знаете, хочу сказать, что каждая секунда на сцене вот с Эрой Графовной — это огромный опыт. Потому что для молодого актера очень важен, безусловно, момент наставничества, момент воспитания на сцене.

Андрей Иванович: Что вы можете рассказать о режиссере спектакля «Фердинандо» Романе Виктюке.

Э.З.: Ну, Вы знаете, Роман Григорьевич достоин не только разговора Эры Графовны, которая на опыт опирается, но и разговора Романа, которые, собственно,актерский путь начинает и если уже говорить откровенно, то я считаю, что ему очень повезло в том, что в начале своего творческого пути он столкнулся с такой режиссурой и именно с таким человеком как Роман Виктюк. Знаете, когда умерла Людмила Марковна,  некий сплин обрушился на меня, я стала вспоминать актеров и режиссеров с которыми я работала в течении всей жизни и, знаете, таких режиссеров как Роман Виктюк было раз-два и обчелся, а по его режиссуре, по его манере — вообще один. И это, во первых, большой подарок, а во-вторых — нужно ценить пока жив. Я считаю, что спектакль «Фердинандо» - это один из лучших его спектаклей. Он поставлен не вчера и не позавчера, у него есть своя биография, все мы били моложе, когда ставили этот спектакль впервые и я помню, что это был просто праздник, многонедельный праздник, пока мы репетировали и ставили этот спектакль.

 Посмотрев многие спектакли Романа Виктюка я подумала: какое это имеет отношение ко мне вообще, я ведь такая серьезная актриса, я же такая драматическая, я же вообще, зал заставлю плакать, а он меня сейчас будет заставлять делать бог знает что.  Но мне же любопытно, я пришла. Ну, во первых, он покупает на раз, буквально, сразу и целиком — только начинаешь с ним говорить, тут же забываешь многолетний опыт, забываешь сразу же о каком бы то ни было гоноре или представлении о себе самом, это все летит. Сидит передо мной режиссер из которого просто говоря, брызги шампанского по всей аудитории и это так завораживает, попадаешь мгновенно под его воздействие и готов делать абсолютно  все, сколько мне лет при этом — не имеет никакого значения совершенно — 20, 40, 50 — это совершенно не важно. Вот таким мощнейшим энергетическим влиянием обладает этот режиссер. Я считаю, что если спектакль удачный, то это огромный подарок как для актеров так и для зрителей и время покажет, что я права. Для меня Роман Виктюк  - это талантливейший режиссер, непонятным образом умудрившийся сохранить себя и вписаться в ту страну в которой он всю жизнь прожил — это вообще дар. Вообще удивительно, как он выжил и еще сумел сохранить себя при этом, не скис, не стал солидным.

Р.: То что это не просто подарок, а чудо, чудо в принципе, что я оказался в этом спектакле. Для меня это до сих пор в некоторой степени загадка — как моя фотография оказалась в Санкт-Петербурге, каким образом моя фотография попала на глаза Роману Виктюку я не знаю. Меня пригласили на встречу с Романом Григорьевичем и это случилось.

Э.З.: Роман Виктюк незаметно для молодого артиста настолько расширяет границы возможного, просто поразительно, как ему это удается. Когда приходит молодой артист, он еще не знает многого, он только уверен, что у него все будет хорошо и замечательно. И потом встреча с Романом Григорьевичем и вдруг молодой артист понимает в какой-то момент, что он, молодой артист столько может, ему столько подвластно. Знаете, даже я, будучи человеком очень опытным вообще никогда не представляла, что я вытворяю в спектакле «Фердинандо», мне даже в голову не могло прийти, что я способна на это.

Р.:  В самом деле, Роман Григорьевич умеет как то так перевернуть твое восприятие  вокруг самого тебя, что остается только удивляться, как это возможно. У меня не так много опыта работы с режиссерами, но мне кажется, что Роман Виктюк — это один из немногих режиссеров, которые умеют работать с актерами. На репетициях он не зажимает актера, он как бы наоборот, поднимает тебя. Конечно, он кричит и он не просто кричит, он замечательно кричит. Но опять же, это смотря как воспринимать это все. Но зато потом, как ты сделаешь все как он хотел — ты гений! Я не знаю других слов.

Э.З. Действительно, если ты сделаешь все как нужно, если выполнишь режиссерскую задачу Романа Виктюка, ни один режиссер тебя так не похвалит, как Роман Григорьевич.